Пошто мы обезумели так стройно,
Витийствуя под сенью злой травы?
А раньше и вели себя пристойно,
И были с незнакомыми на «вы».
Мы в приступе морального садизма
Лишаем френдов отдыха и сна.
Пускай горит звезда Робингудизма
Сквозь прутья психбольничного окна!

И Робин смело капюшон откинув,
И бутафорский взяв под мышку лук,
Отправился отметить странный праздник
Туда, где ждёт его заклятый друг.

Известный рыцарь, а точнее лузер,
Покинув шефа мрачный кабинет,
И сделав ручкой бедным канарейкам,
Оставил Вэйзи пламенный привет.

Прослывший и маньяком и придурком,
Весь в чёрной коже – дьяволу подстать,
Задумчиво насвистывая «Мурку»,
Седлал коня, чтоб в Шервуд поскакать.

Совместная шикарная охота,
А после – пьянка (мирная совсем)
С накрытою богатою поляной,
И с видом на родимый Ноттингем.

«Что празднуют?», - спросила Мэр у Вэйзи,
Подав в традиционный полдник чай.
«Да, вроде, годовщину сериала», -
Сказал шериф, слезу смахнувши невзначай.

В кострах осенних листья ржавые,
Не давшись гнили, догорят.
Вчерашний день не стоит жалости,
Я счастлив - я живу не зря.

Наследный титул - гордость бренная,
Его утрата не горька.
Нужны ли ножны драгоценные
Стальному лезвию клинка?

Пусть кто-то гонится за славою -
Для дела доблесть нам дана,
А сила - быть опорой слабому.
Зачем еще она нужна?

И власть, и честь, и герб, и золото -
Игрушки взрослой детворы.
Не их мне жаль, когда так молодо
Горят осенние костры.

От всех скорбей листва осенняя
Освобождается огнем.
Мы тоже не узнаем тления,
До старости не доживем.

(Не кидайтесь армейскими ботинками! Я понимаю, что стиш оборван, но это потому, что оборвался ритм, звучащий в моей голове )