А так, готова представить вашему вниманию юморной фик про Волдеморта и его верных Пожирателей от лица весьма странного, но менее замечательного персонажа.

Старая я, почти немощная, однако эксплуатируют меня все, кому не лень, особенно фикрайтеры. И стою ведь, никому не мешаю, никого и не трогаю, с совами мирно общаюсь, лес Запретный слушаю да на небо гляжу. Одна я такая несчастная, самая высокая, самая большая, самая дальняя – башня я, Астрономическая. Горемычное я создание! Лет-то мне много, ровесница самого Хогвартса я! Едва ли есть тут хоть какая-то разница... И только понять одного не могу – стояла себе столько веков, Хогвартс украшала, нет, надо было из меня место убийств и самоубийств сделать. Я уж молчу про встречи тайные и любовные под луною да про экзамены контрольные. Я вам что, мост душегубов что ли, что прыгать с меня можно? Столько башен ещё в Хогвартсе настроено, но нет, им обязательно нужно меня тревожить! И разве меня хоть кто спрашивал когда-нибудь? Хочу ли я, нужно ли мне это? Тухлое яйцо василиска мне, но никто никогда и не спрашивал!
И кто с меня только не летал! Мужчины, женщины, подростки – большей частью своей, конечно, девчонки малолетние. Частые посетительницы мои – умница-разумница Гермиона Грейнджер да шустрая разбойница Джиневра Уизли. Иногда красавица Чжоу Чанг заглядывает, но та всё больше на свидания с кем-нибудь. Из ребят, обычно, Гарри Поттер – горемыка, вниз летает. Вот скажите мне, что ему-то не живётся? Лучший игрок в квиддич, Мальчик-Который-Постоянно-Выживает, поклонниц у него полшколы ходит! Эх, вечно у него всё не так, как у людей. Иногда приходит принц Слизеринский - Драко Малфой со своей ориентацией нетрадиционной. Этот вообще кадр, самому Поттеру в любви признается, а потом вниз как сиганёт! Хорошо, что хоть Тёмный Лорд не экспериментирует. Не пережила бы просто!

Эх, а однажды с меня сам Альбус Дамблдор упал. Так его жалко было, имелось бы сердце у меня – вмиг бы разорвалось. Во всём этот треклятый Северус Снейп виноват, из-за него всё. А песнь феникса какая была! Горько мне, ой, как горько…

У девиц разбитые сердца, у парней несбыточные надежды. А мне как после этого жить? Они-то с каждым фиком по-новому живут да с новой памятью, а я-то всё знаю о каждом и всё помню!
Гермиона раз сто вниз бросалась от безответности к чистокровному подонку Малфою, иногда из-за неразделённой любви к святому Поттеру, и никогда из-за чувств к отличнейшему юноше Рональду Уизли. Не знаю, из-за Северуса Снейпа да и из-за Римуса Люпина она, по-моему, ещё не прыгала. Не было случая, они, обычно, взаимностью ей отвечают. Хоть кто-то бедняжечку не мучает! Редко она счастливой сюда приходит…
Джинни, самое интересное, тоже из-за Малфоя себя губит. Не любит он её, видите ли! Болван он этакий! П*дик не кастрированный! Иногда она от безысходности прыгает, по Поттеру тоскует, когда тот где-то долго пропадает или ей весть плохая приходит, что убили её ненаглядного. Мерлину слава, что на этом её проблемы и заканчиваются! Эта рыжая ко мне заскакивает не только, чтобы с жизнью попрощаться, но и на свидания тайные да очень интимные.
У Поттера причины поинтересней будут. Его злоключения строятся обычно на скучности бытия, на одиночестве, на непонимании его окружающими, иногда такую философию разведёт, что заслушаешься; временами на горьких думах об убитых родителях и редки бывают фики, когда он заканчивает свою жизнь из-за неразделённой любви к кому-нибудь, будь-то Джинни, Гермиона или тот же Малфой(неважно, старший он или младший!).
Драко же чаще всего страдает из-за Гарри Поттера. В некоторых фиках в этом человеке вспыхивает огромное страстное, практически нечеловеческое чувство к непобедимому Поттеру. Он признаётся ему в своей пагубной страсти, мучается из-за неразделённой любви и, не находя другого пути, бросается вниз, шепча «Прощай, любимый Гарри…» или что-то подобное. Жаль до слёз мальчугана...

Эх, глупые они! Зачем же жизнь заканчивать самоубийством, когда по Хогвартсу столько ребят да девчат других ходят! И красивые, и умные, и смелые, и добрые, и честные, и верные, – и ещё всякие другие. На любой вкус. Так обидно за них бывает… Эх…

Дожила-а-а, однако!

Чу! Шаги чьи-то, слышите? Кто-то мантией шуршит и тоненько так плачет. Сейчас послушаем горемычного...
- Вот ведь не ценит никто самые гениальные и тёмно-светлые умы в этом грязном мире! Никому я не нужен! Ну и они мне не нужны! – громко и гордо крикнул этот кто-то и тише, со вздохом, продолжил, - если только бессмертие…
Шмыгнув носом, он подошёл ближе к краю и посмотрел вниз.
- Высоко, однако, - жалобно сказал он в пустоту. И отошёл подальше от края.
Вдруг раздается огромное множество хлопков. И по мне топочут пар десятков ног, не меньше!
- Ваше Злодейство! Мы, наконец, Вас нашли! – ликующе сказал человек, возглавляющий этот табор парнокопытных, и все одновременно склонились в низком поклоне.
- Ну и на кой чёрт я вам сдался? – гнусавенько спросил «Злодейство», громко шмыгая носом.
- Как это на что? Мы без Вас, ваше Могущество, как без рук! – радостно отсалютовал другой, чуть выйдя вперёд.
- Вот так всегда! Захочешь с жизнью с горя покончить, так ведь не дадут уйти спокойно!! Обязательно меня надо было СЕЙЧАС беспокоить? – уже гневно спросил «могущество», Тёмный Лорд что ли? Дожила-а-а, однако!
- Ваше Темнейшество, мы пришли узнать, удалось ли Вам добиться желаемой Вами должности? – как по команде хором спросили все собравшиеся и так же дружно засмеялись. Их смех звучал как-то необычно, глухо, в масках они все что ли? Иль больны чем?
А Темнейшество всхлипнул, вздохнул и чуть ли снова не расплакался. Несколько минут было почти тихо.
- К чёрту старого маразматика Дамблдора, к чёрту древнюю вешалку МакГонагалл, ко всем чертям этого вшивого шпионишку Снейпа! – завопил он на всю округу и во всё горло, - Я хотел быть преподавателем по Защите от Тёмных Сил, а меня… меня назначили преподавателем по т…т…травологии-и-и-и-а-а, - завыл он, так что Запретный лес на несколько секунд замер.
- Ваша Мглистость! Мы за Вас… так … так рады! – вышел вперёд молодой мужчина, по-моему, женатый и, наверняка, жутко красивый.
- Рады? Рады? Да вы что, издеваетесь что ли! – бесновался «Ваша Мглистость», топая на мне так сильно, что его, небось, на первом этаже можно было бы услышать, если бы замок не спал, - Я, Великий и Ужасный Тёмный Лорд Волан-де-Морт буду преподавать травологию! Не бывать этому! Что себе вздумал этот старый… старый… Люциус, подскажи! – требовательно приказал Лорд, адресую это главному своему помощнику, тому самому, что вышел вперёд, «правой руке» своей.
- Петух? Индюк? Свинья? Баран? Осёл? – выдал с лёту Малфой несколько, как он сам посчитал, гениальных идей.
- Что ты мне всё про еду говоришь? Дамблдор не может быть такой низкой живностью! – взвился Волан-де-Морт, - он всё-таки живность более достойная!
- Так, ваша Милость, я ж без праздничного ужина остался! Я как узнал, где Вы и что делаете, так сразу всё бросил, эх, а у меня сегодня праздник – День Рождения! – грустно вздохнул, а потом просиял, словно начищенный галлеон, Люциус. - И я всех вас приглашаю, господа! - проговорил он громко.
- Люци, не до этого сейчас! Белла, ну хоть ты подскажи! – отвернулся от своего «любимца» и уже как-то вяло приказал Лорд, обращаясь к «левой своей руке».
- Ммм…, дурак, чурбан, маразматик, хрыч, пердун,… - могла ещё долго перечислять такие ругательства Белла, если бы её вовремя не остановил Хозяин.
- Прекрати! Фу, Белла, как грубо! – задумался на секунду Волан-де-Морт, - а, придумал, старый пень! - снова пришёл в себя Лорд. – Слушайте все, я хочу покончить с собой из-за такой несправедливости! Всем: этому жадине в тюрбане Квиреллу, между прочим, он не аккуратно меня носил, в меня снегом швырялись; самовлюблённому павиану Локхарту... Мерлин, пусть его память вечно спит с другим; нищему доходяге Люпину, этот вообще, серый вшивый волчище с налётом интеллигентности; психу с шальным глазом Грюму, пусть это и был мой Барти, светлая ему память, но всё равно, мне обидно; министерской выскочке Амбридж, жабе лупоглазой, надо будет узнать у кентавров новый способ запугивания, а то мои старые как-то уже не действуют... Даже подхалиму Северусу, попомните мои слова, я с ним ещё разберусь, Дамблдор давал побыть учителем по Защите от Тёмных сил, а мне нет! Я что хуже их, слабее или неопытнее? – надул свои губки-ниточки «милость» и отвернулся.
- Ваша Озлобленность, Вы гениальны как никто другой! Вы самый сильный, самый опытный, самый квалифицированный, самый-самый из всех самых! Вы даже самее самого Дамблдора! Вы можете преподавать всё, что захотите! – загомонили в один голос все, кто был здесь.
Волан-де-Морт от таких лестных слов приосанился. Всё то время, что он был на моей макушке, он не мог стоять на одном месте. Он постоянно ходил из стороны в сторону, практически бегал по мне, невероятно жестикулируя.
- Мои дорогие Пожиратели, вы уговорили меня! Да, я буду жить, я буду преподавать травологию, но не так, как этого хочет старый… - и он снова на секунду задумался, - дурень, а так, как хочу я! Он ещё поймёт свою ошибку, он увидит, чего стоят гениальные навыки и умения Тёмного Лорда Волан-де-Морта! – он так оживлённо говорил свою последнюю фразу, так бойко расхаживал по моей макушке и так энергично размахивал руками, а на мне так давно никто не убирался…
Послышался крик, охи этих горе-Пожирателей, подбежавших к моему краю, и хороший такой удар об землю.

- Светлая память самому Темному магу этого столетия! Бедный Хозяин! – свесился вниз Люциус и смахнул набежавшую слезинку. Все постояли и помолчали с минуту, - А теперь все ко мне на капустник! - заявил Малфой, и все дружно аппарировали.

Эх, я, наверное, увижу и услышу ещё много жалоб, стонов и признаний в любви героев моего романа, но не дай мне Мерлин, чтобы с меня хоть ещё один раз падал этот неуравновешенный Волан-де-Морт…

Добавлено (27.12.2008, 18:36)
---------------------------------------------
Думаю, что хватит Поттера, пора вспомнить о Гуде.
И так, перемещаю сюда обе зарисовки про Робина Гуда.

Саммари: известная всем история изменилась, и Мэриан осталась жива, но её желаниям не суждено сбыться...

о замужестве Мэриан...

Она не любила его совсем, не было даже малейшей влюблённости. Но ради жизни отца, который сейчас находился в руках шерифа, ради жизни Робина, которому постоянно угрожала какая-нибудь опасность, она пожертвовала своей любовью, нашла в себе силы и вышла замуж за Гая.

Он был безмерно счастлив, чуть ли не светился от её согласия, она же не испытывала ничего, кроме отвращения. Нет, не к нему, а к самой себе. Она ошиблась, пойдя на этот шаг. Она не послушала Робина, который твердил до этого несколько дней подряд, что они найдут выход и спасут её отца. Она не послушала свой внутренний голос, такой же упрямый, как Робин, что это не выход, и мало шансов, что освободившись, отец, снова не попадёт за решётку или его не найдёт чей-то клинок… Но Мэриан не допустит больше этого! Пусть она и пообещала Гаю, что с Ночным дозорным покончено, но он тоже ей врал, не договаривал всей правды! И до сих пор между ними стоит их обоюдная ложь. Так пусть это будет по возможности её единственная ложь, которую будет хранить в себе Мэриан.

Их брачная церемония прошла, как в туманном сне, она с трудом припоминала всё, что там было: как отец вёл её к алтарю, как они с Гаем стояли под венцом, что спрашивал священник, последующее празднество и бесконечные тосты, выпиваемые за здоровье молодых, неприятная ухмылка шерифа выделялась ярким пятном вовремя всего торжества. Всё это время она вспоминала Робина, их последнюю встречу, их единственную ночь. Его голубые бездонные глаза, его горячие губы, его обжигающее дыхание, его ласковый шёпот, его нежные руки, и Мэриан тонула в его любви и ласках, отдавая себя в ответ…

С Гаем было бесполезно бороться, это она поняла сразу же, как он вернулся в их спальню, перед рассветом. Мэриан стояла у окна и всматривалась в просыпающуюся деревушку. Она не желала ссориться с ним в их первую брачную ночь, она желала поговорить. Но его глаза были полны желания, и в первую секунду, Мэриан испугалась, что он возьмёт её силой, но, Гай держал себя в руках, даже сейчас. Он подошёл к ней, обнял её крепко и, зарывшись лицом в её тёмные кудри, прошептал:

– Я люблю тебя. Сильно люблю. И ты спасла меня, Мэриан! Ты подарила мне жизнь. Ты дала мне второе дыхание… Я благодарен тебе… - его слова утонули в поцелуе, в таком нежном и пьянящем. Вкус её губ для него был в новинку, тот единственный раз был не в счёт.

Гай подхватил её на руки и понёс к кровати. Он улыбался, и его улыбка очаровывала своей мечтательностью. Мэриан же чувствовала себя совершенно обессиленной и желала, чтобы всё как можно быстрее закончилось…

___________________________________________
Всю эту ночь в Шервудском лесу не спал только один человек: то был, конечно, Робин Гуд. Он был пьян, но сон отказывался идти к нему.
Робин был тайком на свадьбе Мэриан и Гизборна, он видел, как её целовал этот ублюдок, он сжимал и разжимал кулаки, скрежетал зубами, лелея в себе праведную месть, что не за горами тот день, когда он освободит свою деревню, свою страну и свою невесту от этих чудовищ. И придёт, наконец, власть великого Ричарда Львиное Сердце.

Так вот написала-таки кое-что, но буду выдавать по маленьким кусочкам.
Это АУ, Гая, думаю, даже постигло ООС, но очень надеюсь, что это не сильно повлияет на него. Итак, сказочка начинается...
Ади и Гиззи - шалунишкам посвящается.

Гизборн сегодня был зол. Зол как никогда! Мэриан вновь ему отказала! Очередной их пустой разговор ни к чему не привёл, они опять поругались. И ведь уже не в первый раз! Да и не в последний, наверное! И вновь между ними стоял, если не сам Гуд, то его треклятая тень! Как же он его ненавидел! Но не мог убить, просто не мог…
Получив от Шерифа выходной на этот вечер, что было слегка странно, Гизборн, до этого поругавшись с Мэриан, дал себе задание во второй раз обойти спящий замок, так, на всякий случай. Идя по слабоосвещённым коридорам и обратив внимания на странное поведение охраны, которая провожала его двусмысленными взглядами, Гай всё-таки решил вернуться в собственные апартаменты.
И вот он, идя к себе в спальню в полном одиночестве, что бы вновь коротать ночь в муках и кошмарах о любимой, уже схватившись за ручку двери, чтобы её открыть, услышал какие-то странные звуки, доносящиеся с другой её стороны. Стараясь не шуметь, Гай, приготовившись морально, вытащил из ножен меч и приоткрыл дверь...

Но никто не нападал, это было странным. Ему пришло в голову, что это был не Гуд! С воинственным криком Гай полностью отворил дверь, и каково же было его удивление и негодование, когда он заметил на собственной большой кровати какую-то женщину. Нет, не так! Какую-то восхитительную полуголую совсем молодую женщину с привлекательными формами и сногсшибательной обезоруживающей улыбкой, коей она успела его одарить. Меч со звоном упал на пол, но не оттого, что его хозяин так сразу в неё и влюбился, нет, он скорее был в бешенстве! Впервые на памяти Гиза такое чудное создание само появилось в его комнате. Руки Гая затряслись мелкой дрожью, лицо исказилось в отвратительной гримасе ненависти к ней, и он уже сделал первый шаг к этой наглой особе, как она заговорила с ним невероятно приятным голосом:
- О, Гай Гизборн! – она начала приподниматься с кровати, и делала это так непринуждённо и в тоже время эротично, что Гаю ничего не оставалось, как, молча, наблюдать за ней, мысленно сопоставляя её и Мэриан. Она тем временем грациозно откинула голову, чтобы убрать надоедливую прядку длинных каштановых волнистых волос, что падала на глаза, и уже слегка ошалевший Гай увидел её глаза цвета чистого голубого неба, и, совсем отвлёкшись, ненароком прослушал часть её речи, хотя голосок её был хрустальным, - … вас. А как считаете вы, господин?
Что сказать в ответ, он не знал. Да даже, если бы и знал, то все равно не ответил. Сейчас весь его ум был направлен на лицезрение всех красот этой невероятной незнакомки, ведь она теперь предстала в полный рост перед ним. Её лёгкая накидка бордового цвета в прелестный чёрный цветочек был настолько тонкой и возбуждающей, что Гай чуть не взвыл от досады и обиды, что такой он ни разу не видел у Мэриан, либо она никогда ему такого не показывала. И тут же где-то на задворках сознания мелькнула подозрительная мысль, что эта девица может быть послана Гудом на его погибель, но он тут же изгнал её! Такого просто быть не может!
Она была настолько соблазнительна, но в тоже время так непорочна, что все оставшиеся мысли о Мэриан через некоторое время улетучились куда-то сами собой. Да и зачем ему сейчас думать о Мэриан?! Он подумает о ней завтра!

Надеюсь, Аделайда не обидется, что я слегка изменила кое-что в её образе.
Это последний отрывок, дальше, одним постом всё оставшееся.
Такое чувство, что где-то накосячила.