Зато в этой серии не было разногласий типа такого "Ты останешься в лагере! С нами будет опасно". Робин стал доверять Марион в серьезных делах. Но меня в этой серии Шут заинтересовал: кто он? откуда взялся? откуда про кольцо знал?..
Нормальность - это ненормально, если ты сам ненормален. Роскошные женщины врачами становятся только если их кто-то обидел. Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им.
Откуда взялся шут не очень ясно, моё предположение - кто-то из Гисборновых гостей с собой привёз. А о кольце узнал из беседы с этим одноногим посланцем Ричарда. Вот уж не знаю, как шут ухитрился так оперативно его расспросить.
Если ты споткнулся и упал - это ещё не значит, что ты идёшь не туда. Плыть надо не по течению, и не против течения, а туда, куда тебе нужно.
Шут вообще рисковый парень: ухитриться перед носом шерифа провернуть такие дела как кража ключа и подмена голубя)))) Не каждый так сможет)
Нормальность - это ненормально, если ты сам ненормален. Роскошные женщины врачами становятся только если их кто-то обидел. Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им.
Хорошо, что Вейзи не слышал слова Гисборна про пятьдесят фунтов убившему голубя - точно бы потребовал их
а на что они ему?
Нормальность - это ненормально, если ты сам ненормален. Роскошные женщины врачами становятся только если их кто-то обидел. Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им.
Ты что, Вейзи не знаешь? 50 фунтов лишними не бывают.
а ну это да) и Робину они бы тоже пригодились)
Нормальность - это ненормально, если ты сам ненормален. Роскошные женщины врачами становятся только если их кто-то обидел. Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им.
Sheriff, спасибо за разъяснение))))) Гай бы мелочь за голубя не предложил бы)
Нормальность - это ненормально, если ты сам ненормален. Роскошные женщины врачами становятся только если их кто-то обидел. Если с ними не разговаривать, то они не смогут нам солгать, и мы не сможем солгать им.