Замок Ноттингем. Поздний вечер, ясный и теплый, редкий для обычно дождливого английского лета. В такой вечер хорошо засыпать, распахнув окно настежь, или коротать ночь вдвоем, - но никак не стоять на страже.
Однако все мирные мысли исчезали, стоило бросить взгляд на большой конный отряд под стенами замка. Не слишком многочисленная армия, но Ноттингем не был готов к обороне, и предводитель всадников, сэр Джаспер, приближенный принца Джона, знал это. Поэтому к пению рожков и отрывистым распоряжениям примешивался отчетливый радостный гул из прибауток и смеха наступающих: очевидно, те рассчитывали на легкую и быструю победу.
Мысленно Гай Гисборн проклинал беспечность шерифа: привык жить под покровительством принца Джона как у Бога за пазухой и отказывался заняться полноценным укреплением крепости. Впрочем, господину Вейзи не было дела до Ноттингема. Шериф ведь выторговал личную безопасность, заключив договор с его высочеством: если в какой-нибудь день посланник принца, сэр Джаспер, пожалует в крепость, а Вейзи не окажется, и никто не сможет внятно объяснить, по каким делам отбыл местоблюститель, Джасперу даны полномочья сжечь Ноттингем.
Шериф пропал прошлой ночью загадочным образом. Ближе к вечеру Гисборн, стиснув зубы, даже согласился на предложение Мэриан заключить перемирие с Робин Гудом, чтобы тот помог в поисках. И вытерпел наглость этого малого, что явился в Ноттингем, развалился напротив Гисборна за столом и насмешливо потребовал: «Попроси меня о помощи!». Они начали обшаривать лес. Довольно скоро Локсли наткнулся на труп шерифа в зарослях на берегу реки. Убийцы – судя по следам, их было несколько, - даже не потрудились его как следует закопать, а просто вырыли неглубокую яму и кое-как присыпали сверху.
Гисборн отвез тело Вейзи в замок. По обочине дороги то и дело попадались крестьяне – новость о смерти ноттингемского кровопийцы разнеслась подобно пожару. Они боялись Гая почти так же, как и шерифа, и потому не рисковали выражать радость вслух. Но шептались, подмигивали друг другу и чуть ли не приплясывали. Раньше Гисборн не замечал простолюдинов – разве что когда ехал разбираться с какой-нибудь деревней – но сейчас он их ненавидел. Да, шериф с его вечной подозрительностью, жестокостью и принципом «бей своих, чтобы чужие боялись» был не самым лучшим начальником. Но все-таки Вейзи был его покровителем и временами даже заботился об интересах своего помощника - если это не шло в разрез с его интересами, конечно.
Впрочем, Джаспер не дал ему утонуть в тяжелых мыслях. «Поскольку невозможно найти тех, кто оборвал жизнь славного сторонника принца Джона, надлежит казнить или разорить всех бунтовщиков», - напыщенно изрек сэр приспешник принца. Чтобы никто не ушел, Джаспер велел своему отряду выстроиться у единственных ворот крепости. Гисборну, как Черному рыцарю, Джаспер милостиво разрешил покинуть Ноттингем вместе с семьей – и отвел ему час на сборы. «У меня нет семьи, но есть друзья», - попытался возразить Гай. «С тобой могут уехать только члены семьи, - мило улыбнулся Джаспер. – Но ведь эта женщина… как ее, Мэриан, кажется? столько раз тебе отказывала…» - последнему слову он умудрился придать похабный оттенок и сделал многозначительную паузу.
Что ж, Гисборн бросился искать Мэриан, предлагая скоропалительную свадьбу как способ спасти ее жизнь. Она смотрела растерянно и одновременно очень серьезно – и заявила, что «не может бросить людей». Обитателей Ноттингема. Каких людей?! Чем она им поможет, если замок плохо укреплен?!? Тем, что ее убьют, а сперва всласть ею попользуются, как военной добычей? Получив отказ, бросил в сердцах, что, раз она предпочитает могилу браку с ним, пусть ее погубит собственное благородство, и выехал за ворота. Где был встречен язвительным смехом Джаспера, который с удовольствием проехался на счет неудачливого сватовства. Получилось, что Гисборн оставил Мэриан на произвол судьбы, но к тому же оказался перед Джаспером в роли малодушного труса. Если выбирать, кем быть, трусом или самоубийцей, - нет уж, лучше самоубийцей.
Он вернулся в крепость.
Ворота, ворота были очень слабым местом. Когда их сломают, предстоит сдерживать Джаспера теми весьма скромными силами, что есть в наличии.
Даже если он сам каким-то чудом останется в живых, думал мрачно Гисборн, ему не удастся выторговать для Мэриан право удалиться из замка. Она твердит о намерении геройски разделить судьбу горожан. Но с учетом того, что сэр приспешник принца дважды сегодня открыто издевался над чувствами Гая, ей светит нечто похуже.
В душе все яростно бунтовало при мысли, что он позволил Джасперу безнаказанно насмехаться над ним. Да пусть тот хоть трижды приближенный принца Джона! Теперь он даже не сможет достойно отплатить господину придворному за дерзость.
Одновременно Гисборн думал, что все же позволил Мэриан загнать себя в ловушку. Раньше, как он догадывался, были случаи, когда она использовала и подставляла его. Скорее всего, она помогала Локсли, - иначе с чего бы Гуд явился в замок по ее зову? Забавно, но Гисборн, традиционно подозревая всех и вся, как и положено правой руке шерифа, в случае с Мэриан предпочитал не знать наверняка. Потому что... хорошо, выследил бы он ее, отдал в руки Вейзи. Но он сам, - он резко выдохнул, трудно было в подобном признаваться даже себе самому, - он сам без нее просто не сможет.
Он никогда не был приверженцем дурацкой идеи публичного служения даме и совершения подвигов в ее честь. Пусть этим занимаются романтически настроенные юнцы и полные кретины. Но временами ему приходил на ум один и тот же образ. Ему виделся алтарь из белого камня, на который косо падает луч солнца. И мысленно он преклонял колени. Перед Мэриан, как никогда не склонялся перед Богом. Потому что только у этого алтаря можно было сохранять мир и покой в собственном сердце – а он отчаянно нуждался в этом.
Так или иначе, в открытую Мэриан никогда ранее не предлагала ему капкан. А сейчас именно это и случилось, и он сам, по доброй воле в него попался. Он всегда смеялся над ее идеалами – а сейчас по собственному желанию выбрал умирать за них. Какая ирония.
Но, может быть, хотя бы в качестве награды он сможет получить от нее то, чего давно и безуспешно добивается? Хотя бы так. Он старательно прогнал мысль о том, что тем самым унижает себя и ее.
Гисборн взял Мэриан за руку. Девушка сильно сжала его пальцы, почти вцепившись, - несмотря на желание пасть смертью храбрых, ей все же было очень страшно.
- Может быть, мы еще успеем обвенчаться? – негромко спросил он. – Возможно, это последнее, что нам удастся сделать.
В ответном взгляде Мэриан он прочел понимание и жалость. Совсем не то, что он хотел бы увидеть. И даже времени для самообмана уже нет. Он резко выдернул свою ладонь из ее ладони.
Почему если человеку дарится то, что ему жизненно необходимо, то затем сразу же отбирается? Так узнику в душной камере ненадолго открывают плотно зарешеченное окошко и дают подышать… Иной раз кажется, проще сразу задохнуться, потому как снова и снова переходить от очередной призрачной надежды к ее очередному решительному «нет»… невыносимо. В такие минуты хочется причинить кому-то боль, неважно кому, просто так, вслепую, только потому, что мысленно он сам мечется, ослепший и оглохший от душевной муки.
«Гисборн, вы идиот», - вспомнились ему извечные слова шерифа. О, да, на сей раз вы правы, господин Вейзи. Упокой Господь вашу грешную душу.
- На стене кипятят смолу, - примчался докладывать Алан, - и я расставил стрелков.
Гисборн кивнул.
- Мэриан, - глухо сказал он, - уходите вглубь замка с теми, кто наиболее нуждается в вашем присмотре.
Он хотел сказать «наиболее бесполезен здесь», но вовремя спохватился.
Мэриан Найтон выпрямилась.
- Я собираюсь сражаться вместе с вами. Я осталась здесь защищать мирных жителей.
- Я прошу вас, - он старался не смотреть на нее, просто не мог. И она поняла… или вновь пожалела? И, как ни странно, подчинилась. И потом, успокаивая самых слабых, чутко прислушивалась в глубине замка к тому, что происходило снаружи.

***

Гай все-таки вернулся, думала Мэриан. Какому импульсу он поддался - гордыне? нежеланию показаться слабодушным? любви к ней? С Гаем всегда так - непонятно, чего от него ждать. То ли в следующую минуту он будет рассудительно-жестоко исполнять приказ шерифа, то ли возобладает то хорошее, что все-таки в нем есть.
Если бы она вышла за него замуж, когда они с Вейзи разыграли мнимое возвращение короля Ричарда, он обращался бы с ней как с женой по-хозяйски властно, даже не задумываясь, что у нее есть свои мысли и чувства. Если бы вдруг ей пришлось это сделать сейчас... Поворотным пунктом для Гая, кажется, стала ситуация, когда Вейзи продал ее барону Уинчестеру. Тогда он впервые пошел против воли своего начальника, пытаясь помочь ей сбежать. Да, если бы злая судьба все-таки заставила ее обвенчаться с Гаем сейчас, он был бы гораздо более внимателен, - но не мог бы ее понять. Ведь ему враждебно все, что дорого ей. Да, она не всегда честна с ним, да, у него чувства, а она флиртует и даже однажды целовала, чтобы отвлечь внимание от людей Робина, ну и что? Она же должна была как-то защищаться от шерифа, который только и искал случая пристроить ее кому-нибудь с выгодой для себя.
Иное дело - Робин. Несмотря на потерю родного дома, статус опального графа, лорда-без-графства, его девизом могли бы быть слова "нельзя воспринимать жизнь слишком серьезно". Робин - друг, единомышленник, ее незримая опора в Ноттингеме. Робин - как лесная летняя полянка, залитая солнцем, безопасная, родная, знакомая до последней травинки. Гай - словно мрачный хвойный лес с буреломом. Правда, даже сквозь самые темные ели пробивается изредка солнце. Но, как правило, очень ненадолго.

***

В Шервуде шел совет. На предмет, спасать ли Ноттингем, спасать ли Мэриан – или спасаться самим на всякий случай. Локсли корил себя, что не позвал Мэриан с собой на поиски шерифа. Тогда бы он оставил ее в лесу, даже если бы пришлось драться с Гисборном. А как теперь ее вытаскивать из замка?
- Сражаться с конными Джаспера – безумие, - Робин машинально ломал на мелкие кусочки веточку, которую подобрал с земли. – Надо придумать какую-то хитрость.
- Можно притвориться посланником принца Джона, - предложила Джаг. – Дескать, он передумал, Ноттингем разрушать нельзя и всякое такое.
- Ага, и новым шерифом назначает Робина Гуда, - хмыкнул брат Тук. – Где ты возьмешь коня, подорожную, приказ принца, его подпись и печать?
Тем временем вдали послышались приглушенные, но явно изумленно-обрадованные возгласы. В лагерь вступил Маленький Джон, ведя в поводу коня. Поперек седла лежал молодой человек в походной, но явно дорогой одежде.
- Он торопился в сторону Ноттингема, - степенно начал излагать Маленький Джон. – Все едут прочь от города, как от зачумленного, а этот мчался туда. Я его задержал на всякий случай. Говорит, везет спешный приказ, - он протянул Робину свернутый пергамент. Локсли поспешно развернул его.
- «Мы, принц Джон, Божьей милостью владыка Англии… повелеваем Джасперу, объезжающему с инспекцией города… крепость Ноттингем важна для сдерживания бунтовщиков и разбойников, наводнивших Шервудский лес…» - он пробежал глазами еще несколько строчек. - Если Вейзи вдруг окажется убитым за пределами города, Джасперу велено не жечь Ноттингем, а прочесать лес в поисках нас!
- Это что ж получается – мы уже спасли город только тем, что мы здесь есть! – захохотал Тук.
- Пока еще не спасли, - Робин подошел к оглушенному пленнику. – Я буду королевским посланником. Джаспер никогда меня не видел. Кому подписана подорожная? Роджеру Мортимеру... Приветствую вас в Шервуде, господин барон!
- Ты с ума сошел, Робин! – возмутился Маленький Джон. – Хочешь устроить Гисборну праздник? К тому же Джаспер наверняка знает настоящего Мортимера!
- Не знает, - вдруг подал голос пленник. Он морщился, видно, Маленький Джон крепко его приложил. - Мой отец, Гуго де Мортимер, и я устраивали свои дела в Центральном Уэльсе. Я был представлен ко двору после того, как Джаспер начал объезжать города. Я слышал о вас, граф Хантингтон. Мортимеры не сторонники принца Джона, хотя не афишируем этого. К тому же я противник убивать всех без разбора. Именно поэтому я и вызвался везти этот приказ. Отдайте мне его, я довезу бумагу до Ноттингема.
- Извините, барон, но в крепость поеду я, - возразил Локсли. - Мне есть кого освобождать. Разрешите поменяться с вами одеждой! Я отдам Джасперу приказ, - продолжал он, обращаясь уже к своим людям, - а потом незаметно проникну в город. Нужно убедиться, что Мэриан жива и невредима. Если понадобится, я заберу ее с собой. Никто из вас барона изобразить не сумеет, а время дорого.

***

Сэр Джаспер, чей брат имел подряд на восстановление разрушенных крепостей, явно не был в восторге от приказа принца.
- Монарх иной раз столь непредсказуем в своих решениях, - кисло проговорил он. - Что ж, пожалуйте со мной в Ноттингем, барон Мортимер. Вы же примете участие в нашей охоте на бунтовщиков?
- Был бы рад, но дела зовут меня дальше, - попытался откланяться Робин Гуд. - Я надеюсь, вы выполните волю нашего повелителя?
(К счастью, он успел вовремя. Перед воротами сейчас валялся наспех сделанный таран. Эх, шериф, шериф... Кто ж так обращается со вверенным городом. Еще минут десять, и эти ворота бы поддались даже такому орудию).
- Эй! Гисборн! - закричал насмешливо Джаспер. - Тебе повезло, что Ноттингем оказался нужен принцу Джону! Открывай ворота, не тронем! Ну что вы, барон, - он придержал коня Локсли, - ваша помощь будет неоценима!
Бежать было некуда. Похоже, он все-таки попался.

***

Гай оторопел, увидев рядом с Джаспером Локсли. В наряде вельможи. Что, черт побери, произошло?
- Вам повезло, Гисборн, - хохотнул Джаспер. – Поблагодарите за это барона Мортимера, который так быстро доставил письмо его высочества.
И тут Гисборн заметил лицо Мэриан. Оно было даже не белым, а бледно-серым. Таким, какое бывает у человека, который понимает, что все пропало, и надежды уже нет. Ну вот, похоже, он получил наконец ответ относительно чувств леди Найтон к ее товарищу по детским играм.
Чего проще – схватить сейчас Робина Гуда, да можно и повесить сразу. Перемирие у них было днем, и только на предмет поисков шерифа. Да, но, если его догадка верна, погубив Локсли, он окончательно потеряет Мэриан. Призрак Гуда окажется сильнее, чем живой разбойник.
«А разве ты уже не потерял? – шепнуло что-то внутри. – Так хоть сведи счеты».
«С кем? С ней я счеты сводить не могу. С Локсли? Кто знает, было ли вообще это послание принца. А, если я сейчас выдам Гуда, Джасперу никто не помешает уничтожить город. Кроме того, - он мысленно усмехнулся, - сэр Джаспер заслужил небольшой розыгрыш».
- Добрый день, барон, - он слегка поклонился. – Прошу извинить, что вынужден принимать вас в столь…. стесненных условиях.

***

Всадники Джаспера и немногочисленные люди Гисборна прочесали часть Шервуда, но не обнаружили и следа разбойников. Робин Гуд и Гай Гисборн ехали рядом.
- Уже столько лет вы самоотверженно охраняете покой мирного населения, сэр Гай.
- Надеюсь, я еще увижу вас, сэр Роджер, и в следующий раз вы погостите у нас подольше...
Наконец, Джаспер отбыл, сообщив Гисборну, что тот будет пока исполнять обязанности шерифа - до распоряжения принца Джона. «Барон» извинился, что не может присоединиться к Джасперу, - ему-де нужно срочно отбыть по делам в Центральный Уэльс.
Отъехав на достаточное расстояние, чтобы не увидели из города, Локсли осторожно свернул в сторону Шервуда. Он ехал и думал о том, что их с Мэриан жизнь порознь - как длинная-длинная дорога, путешествие к тому моменту, когда Ричард вернется в Англию. Но когда именно это произойдет, никто не возьмется предсказать. А пока - только пыльный, тяжелый путь вперед и редкие счастливые моменты встреч на обочине.
Добравшись до лагеря в Шервуде, Локсли вернул Мортимеру одежду и коня.
- А знаете, - протянул Робин Гуд, - странная это история с гибелью шерифа. Вам не кажется, что в ней может быть замешан сам Джаспер?
- Черт побери, Робин, - Маленький Джон хлопнул себя по колену, - а ведь ты прав! Кому еще это может быть выгодно? Разве что Гисборну. Ох, наплачемся мы еще с новым шерифом ноттингемским...
Мортимер смотрел сумрачно и встревоженно.
- Я постараюсь проверить ваши подозрения, граф Хантингтон. Если они обоснованы... , - он прикусил губу. - Мы используем их в свое время!
Лесные стрелки распрощались с Роджером по-дружески, пообещав, что, если ему когда-нибудь понадобятся надежные люди, они будут рады помочь.

***

Гисборн вернулся в Локсли Манор. Плеснул в кубок немного вина и задумался. Странным образом в его душе наряду с опустошенностью присутствовала усталая радость. Если бы кто-нибудь раньше сказал, что он будет радоваться тому, как удачно они с Робином Гудом сыграли спектакль...
Сможет ли он примириться с мыслью, что он никогда не назовет Мэриан своей женой, но жизнь на этом не закончится? Может быть, он наконец найдет в себе силы отпустить леди Найтон и тем самым освободить самого себя? Странная мысль, она никогда раньше не приходила ему в голову.
Освободить – не обязательно значит разлюбить. Но не стремиться удержать любой ценой, не унижать ни себя, ни ее. Стать собственным чувствам хозяином, а не рабом. И тогда, возможно, Мэриан изменится к нему. Или он сможет начать искать что-то иное.
В коридоре раздались шаги. Вошла леди Мэриан.
- Гай, - она счастливо улыбнулась и крепко обняла его. – Спасибо вам!
Он осторожно обнял ее в ответ и сразу же разжал руки, как только она начала отстраняться.