ЮАН: Дело в том, что, как любой подросток, я тоже прошёл этот период, когда братки, бандиты, уголовщина, это замечательно… с возрастом мы умнеем всё-таки, и все эти Робин Гуды, братки, уголовщина, должны быть если не в тюрьме, то ну в лагере где-то, а нашими героями должны быть всё-таки шерифы, а не Робин Гуды. И такой дикий перекос, когда воспеваются пираты – «Ай, как это здорово!»… Но ведь пираты грабили, убивали и топили… топили свидетелей, топили корабли… это были грабители. Так же был и Робин Гуд – это был грабитель. А шериф, который собирал налоги и следил за порядком, так, почему-то выведен таким преступником, а Робин Гуд таким замечательным. Но ведь это всё не правда, и в этой книге я попытался восстановить так, как это было и как должно быть в современном цивилизованном обществе. Ну и заодно несколько таких моментов, которые у нас немножко «дикие». Вот например, все, кто читал Вальтера Скотта «Айвенго», уверены, что король Ричард Львиное Сердце пел с Робином Гудом песни вместе в лесу. Король Ричард Львиное Сердце не знал ни слова по-английски! Он в Англии был всего дважды, он приезжал туда за деньгами… Он Англию разорил, он её не знал и не любил. Но якобы разбойники собирали деньги для его выкупа – никогда этого не было… Немножко восстанавливал историческую справедливость… Потому что мы должны быть всё-таки цивилизованными людьми, и воспевать не братков, не уголовников – а это простой уголовник был (в смысле Робин Гуд – прим. автора статьи)… У нас же цивилизованное будущее.

Ведущий: Вспомним классику даже, друзья мои. Юрия Деточкина – и то посадили, хотя он все деньги отдавал в детские дома. Надо дружить с Уголовным и Административным кодексом, как это делал Остап Бендер, я так считаю. И нельзя оправдывать какое-нибудь преступление благими намерениями. Поэтому, друзья мои, высшая справедливость, помните, существует на этом свете, и каждому воздастся по заслугам.

ЮАН: Уголовники, они всегда чем-то нам привлекательны, потому что, представляя себя на его месте – вот как бы я никого не слушался, уши не мыл … кому хочу, деньги дам, кому хочу, не дам. Но представьте себе, если бы этих уголовников стало ещё больше, и ещё больше. Страна бы развалилась. Робин Гуд не давал собирать налоги, не давал. А налоги всё-таки идут на школы, на строительство дорог, на здравоохранение, на всё, что необходимо государству. Представьте себе, если бы этих Робин Гудов было бы больше, и они бы развалили Англию. Ну что бы это было? Хотя да, нам так приятно представлять себя на месте героев – вот я пират, я всех топлю…

Ведущий: Слишком уж романтизирован у нас образ бандита. Ну, на этом чтение и прения о лихих 90-х мы закончим. Я позволю себе процитировать Вас. В начале книги звучит следующая фраза: «Надеюсь, вы не из нового поколения, а из самого нового». Какие черты, присущие этому новейшему поколению, просто чтобы понять – оттуда ли мы, все здесь присутствующие?

ЮАН: Я надеюсь, что самое новое поколение не будет проходить тот длинный путь развития, какой прошли мы. Потому что романтизация бандитизма и уголовщины – это подростковое, это наша молодость. Мы все бандитам сочувствуем, особо тем, средневековым, пиратам например. И только с возрастом, зачастую с очень заметным таким возрастом, мы прихожим к тому, что всё-таки шерифы важнее и нужнее и они настоящие герои. Мне бы хотелось, чтоб новое поколение уже в подростковом возрасте начинало понимать, что бандиты – это плохо. Любые.

Ведущий: Вспомните, как обычно в не совсем далёком прошлом многие дети на вопрос «Кем ты хочешь быть?» отвечали «Милиционером». Сейчас спроси кого-нибудь «Хочешь быть полицейским?» – и услышишь в ответ нелицеприятное. А Вы кем хотели быть в детстве?

ЮАН: Я не только хотел, но я и был в молодёжной банде. Что делать, но вот теперь-то я понимаю, что необходимо делать. Просто мы взрослеем и меняемся. Некоторые остаются до конца жизни такими личинками. И говорят: «Он остался верен своим идеалам». Это идиот.

Ведущий:Как точно, верно и лаконично. В произведении, только что вышедшем в издательстве «Эксмо», Вы очень точно описываете средневековый светский, а также монашеский быт. Было ли глубокое погружение, ходили ли в монастырь, гуляли ли на широкую ногу, устраивали пиры? Как погружались, как изучали?

ЮАН: Это приходилось мне делать в 70-е годы, когда я сидел в Исторической библиотеке, в архивах копался… А сейчас – Интернет, в нём есть всё…

Ведущий: Не буду, конечно, рекламировать определённого поисковика, но в Интернете пишут, кому не лень, пишут причём некоторые левой рукой… Сейчас историю переворачивают… Тут услышал, в Америке преподают, что выиграли американцы в сотрудничестве с французами и англичанами, а Россия вообще не при чём…

ЮАН: В Интернет выложили отсканированные документы, и лучше работать с первоисточниками, и тогда можно видеть, как это было на самом деле. А журналисты – это для массовой публики, которая читает и «Ух ты, как это было! Оказывается, было не так!»… Я по документам работал, документы в Интернете есть, просто они… не так интересны, когда уже пережёваны журналистами и поданы в какой-нибудь скандальной такой манере.

Ведущий: Некоторые документы ещё и всё-таки на оригиналах языка пишутся, а не все читают.

ЮАН: Ну, для меня английский язык не какой-то дикий. Было время, когда фантастики не было, и пришлось выучить английский язык, чтобы можно было её читать… Я выучил английский язык только для того, чтобы читать фантастику…

Ещё немного обсудив с писателем проблемы изучения иностранного, ведущий спросил, будет ли продолжение у романа «О доблестном рыцаре…».